Шрифт:
Закладка:
Самсон ускорился, собрал все нужные части, положил их в пакеты и помчался обратно.
* * *
Елизавета в казарме
Когда из их комнаты вышла Ольга, Царева пошла в душ, потому что никак не могла успокоиться. После последней встречи с Борисом ей было не по себе. Девушка просто не могла себе признаться, что он приказал ей, а она подчинилась.
Одна из лучших в своем роду, подающая надежды убийца, взяла и сдалась перед этим… Так мало того, еще расплакалась, как последняя дура. Злость, гнев, интерес — много чувств сейчас мучили девушку, и она просто не могла в них разобраться.
Стоя под ледяными струями душа, Царева пыталась дышать глубоко, чтобы восстановить душевное равновесие. Елизавету никогда не интересовали парни, у нее не было даже возлюбленного. Только род, его цели и задачи.
— Козел! — вдруг взорвалась она. — Считаешь меня слабой? Никчемной? Бесполезной?
Именно эти слова ей сказал отец, когда она отказалась выходить замуж. Девушка посмотрела на свою не самую большую грудь. Раньше этот вопрос Цареву вообще не интересовал, а теперь на фоне Обручевой… То, как на нее пялятся, а на Елизавету просто не обращают внимания.
Так мало того, недавно какой-то военный окрикнул ее словами: «Эй, паренек». Елизавета еле сдержалась, чтобы не убить его на месте. Мысли путались в голове, словно бушующий океан, появлялась одна и уже следом другая. Девушка просто не успевала реагировать на них.
— Я тебе покажу! Докажу, что ничем не хуже. А лучше! Понял? Ты меня слышишь? Солнцев! Я докажу! — сказала девушка и почувствовала вибрацию, будто он применил магию рядом.
У Елизаветы задрожали ноги, а в груди все сжалось. Ей стало так стыдно за то, что она его боится, и девушка снова расплакалась. Это третий раз за несколько лет. Она никогда не позволяла себе показывать эмоции. И тут уже второй раз из-за дурака Солнцева.
— Урод! Ненавижу! — пыталась переубедить себя Царева.
* * *
У меня горели уши, так, будто кто-то вспоминает недобрым словом. Чему удивляться, «друзей» я завел прилично, и все мне желают только «добра». До стены оставался примерно километр.
Слева на нас вышел Самсон, он увидел меня и покачал головой. Потом ускорился, чтобы поравняться с нами. Когда он добежал, сзади почувствовал движение — кто-то очень быстро приближался. Не успел я и слово сказать, как раздался рык.
У меня скрутило живот. Я повернул голову. Какого⁈ Что, бляха, происходит? Все: отряд Долгоруковой, Самсон — просто упали замертво. Снова поворот, и передо мной стоит тварь.
— Вам что медом намазано? — спросил я в сердцах.
Зверюга похожа на медведя, вот только шерсти почти нет. Морда напоминает человеческую. Рост — больше двух метров. Остатки шерсти седые и выглядят так, будто он шкуру на себя нацепил. Кожа грубая и сморщенная, словно кора дерева.
Лапы, хотя они больше похожи на ноги, неестественно большие и мускулистые. Поэтому тварь так быстро передвигается? На передних конечностях огромные когти, которые блестят в свете луны. Глаза ярко-желтые. Еще клыки, как у кабана.
— Боюсь спросить, кто твой папа и мама, раз ты таким красавцем вышел? — сказал я твари, которая жадно вдыхала воздух и водила своей мордой.
— М-м-м-м, — прорычал монстр. — О-о-о-о. Я-я-я-я…
— Нет, я не твой папа.-, — ответил ему, испытав легкую панику.
Пока не определил ее источник. Может, потому, что военные уровней «Ученик» и «Адепт» валяются в отключке, а я нет? Или тварь больно красивая? Я склоняюсь к варианту, что оно пытается разговаривать!
Вижу, как сержант приходит в себя и формирует каменную стену между мной и хрен пойми кем. Мгновение, и ее разносят в клочья. От ударной волны отбрасывает меня и все тела, которые валялись рядом. В полете вижу, что монстр сделал несколько шагов и почти нагнал меня.
— Звуковой барьер! — прокричал я в воздухе.
Вот только тварь просто отмахнулась рукой.
— Звуковой удар, — следующая магия. Взрыв откинул меня и тела почти к самой стене. Уродец отступил на несколько шагов. Зарычал, отчего мои уши заложило и заболел живот. Удар, и я своим телом впечатался в монолит и повис там, потому что полукабан-медведь-человек уже оказался рядом и схватил меня.
Не знал, что так громко умею кричать, когда тварь запустила свои когти мне в брюхо. И тут раздался вой, протяжный и какой-то грустный. Монстр остановился и повернул голову назад, потом снова посмотрел на меня, в его глазах было разочарование. Он вытащил свои когти из моего живота, и я рухнул на землю.
С огромной скоростью эта тварь убегала обратно в глубину леса.
— Правильно! Вали, пока я не встал и ты не получил по своей заднице! — крикнул ему в спину и выплюнул кровь. Кое-как поднялся.
— Вот это сходил за ягодками, — сказал я подходя к сержанту.
Мужик будто спит, да и все они. Потолкал его, позвал, покричал. Осталось последнее — всадил по морде пощечину. Самсон открыл глаза и уставился на меня.
— Живой? — сразу же спросил он
— Не, это мою душа вам по роже съездила, — ответил ему с улыбкой.
— За такое ты еще ответишь! — прокашлялся Твердохлебов. — Кто это был?
— У меня спрашиваете? Вы нам пособия до сих пор не выдали. В душе не знаю, что за тварь. Но, сука, сильная, это точно.
— Поднимай остальных, — отдал приказ сержант, и мы стали расталкивать отряд Долгоруковой.
Честь разбудить Софью досталась мне. Сержант даже улыбнулся, когда кивнул на нее. Я подошел к девушке, потряс за плечи. Ноль эффекта. Стукнул легонько по лицу — не просыпается. Усилил удар и влепил пощечину.
Девушка открыла глаза и схватила меня за шею. Я ударил ей по руке, так дурочка долбанула меня в живот другой, как раз туда, куда монстр запустил свою лапу. И я упал на Софью. Вышло немного неловко, потому что малого того, что стукнулись с ней головами, так еще соприкоснулись губами.
У Долгоруковой расширились глаза и открылся рот. Она силой скинула меня с себя и быстро поднялась. Зло посмотрела, так, если бы я ее изнасиловал во сне.
— Ребята, посмотрите. Первый поцелуй украл, сопляк! Расскажи кому — не поверят. А ты помнишь, что говорила, Софа? — рассмеялся Альберт.
— Завались! — возмутилась девушка и запустила в мужика ледяной шип.
Он не был готов к атаке, его откинуло и протащило по земле.
— Чтобы никому ни слова! Слышали меня? — приказала Долгорукова. — Кто откроет свою пасть — лично убью!
Все из ее отряда кивнули. Разбудил девушку, называется. А как красиво в сказках? Поцеловал, и любовь навек. Я поднялся, боль в животе стала нарастать.
— Стена! — крикнул сержант.
Все повернули головы, монолит двинулся, раскрывая щель. Я сделал шаг и упал. Ко мне подскочил Самсон.
— Боря, ты ранен? — спросил он, осматривая меня.
— Да так, чутка зацепило, — ответил ему и повис у него на плече.
— Ходу! — приказал он, и отряд Софьи устремился вперед.
Самсон взял свои пакеты с добром и даже мой поднял. Мы поковыляли на выход. Яркий свет от прожекторов с вышек ослеплял, много голосов слились в один. Почему они так близко? Обычно все ждут в укреплении.
— Сержант Твердохлебов? Рядовой Солнцев? Кто бы сомневался, — сказал мерзкий знакомый голос. — Несанкционированный выход за стену. Охота без разрешения, и, боюсь спросить, все добро вы же сдадите?
— Старший лейтенант! — выпрямился Самсон.
— Схватить их! И ведите ко мне, — приказал Верка военным. — Ну что, Солнцев? Что теперь будешь делать? Мыль шею и готовься, гаденыш, — наклонился ко мне Вершинин и сказал на ухо, так, чтобы услышали только я и сержант.
Глава 26
Вот же сука Верка! Мало того, что тварь спалил, так еще и все отберет. Сержант, кажется, сжевал собственные зубы, так ими скрипел, что сломал все. Десять человек нас повели в кабинет.
Я хотел идти с гордо поднятой головой, но не вышло. Живот заболел, и меня скрутило.
— Ему срочно нужно в медчасть! — рявкнул Самсон.
— Потерпит, не маленький! — остановился старлей и с улыбкой ответил.
Я оперся на Твердохлебова, и мы поковыляли.
